Поэт и марки

Андрей Аникин Поэт и марки, или особенности национальной филателии Пушкин не дожил три года до появления почтовых марок в Англии и двадцать лет до выпуска в 1858 году первых знаков почтовой оплаты в России, но марок с его изображением в нашей стране было выпущено много, пожалуй, больше, чем с  любым другим писателем или поэтом. Действительно, филателистическая пушкиниана очень велика и многообразна: отечественные и зарубежные почтовые марки, почтовые блоки, конверты, открытки. Разрабатывать пушкинскую тему в филателии можно в нескольких направлениях: круг чтения, сказки и другие литературные произведения, памятники поэту и исторические места, связанные с его жизнью, круг знакомств и, наконец, биография поэта. Мы решили представить только небольшую часть того коллекционного материала, который может собрать увлеченный поэзий А.С.Пушкина читатель. Путеводителями в этом увлекательном путешествии будут книги А. Гдалина "Филателистическая пушкиниана", вышедшая в 1981 году, В. Вересаева "Пушкин в жизни", вышедшая в 1936 году, и журналы "Филателия СССР". Каков он, мой Пушкин? Раньше я никогда не задумывался над этим вопросом. Для меня уже изначально существовал ответ. Долгие годы я твердо знал, что Пушкин -  гениальный русский поэт. Этого мне было достаточно. Я читал его произведения, но воспринимал его по-школьному, хрестоматийно. Когда же началось настоящее открытие Пушкина? С чего? Пожалуй, с марок. Но до марок была встреча с Учителем. И однажды, когда мы гуляли по Встречному переулку, он, говоря о немощном Брежневе, прочел несколько пушкинских строк: "Самовластительный злодей! Тебя, твой трон я ненавижу, Твою погибель, смерть детей С жестокой радостию вижу. Печать проклятия народы, Ты ужас мира, стыд природы, Упрек ты Богу на земле". Поразительно! Пушкин оказался очень современным поэтом, а его стихи, словно написанными на злобу сегодняшнего дня. Много позже я часто еще и еще раз убеждался в этом. Но тогда, признаюсь, не придал этому особого значения. Слишком был молод, чтобы обращать внимание на классическую русскую литературу. Моим умом владели французские романисты прошлого века. Но однажды Пушкин меня выручил на экзамене по русской литературе в университете. Не знаю почему, может, был в том некий промысел свыше, но в "Белинке" я заказал целую стопу литературоведческих работ о Пушкине. И в монографии Д. Благого вычитал одно поразительно высказывание Пушкина. В письме своему другу поэту П.А. Вяземскому, сетовавшему на то, что душеприказчики Дж. Байрона уничтожили личные дневники и письма английского барда, Пушкин написал, что те поступили правильно, что совершенно не за чем знать подробности интимной жизни поэта, потому что "толпа" с удовольствием начнет говорить: "он мал, он мерзок, как мы!" "Врете, - писал Пушкин, уже обращаясь к обывателям, любящим подглядывать в замочные скважины, - он мал и мерзок, не как вы, иначе". Потом я прочитал очерк М.И. Цветаевой "Мой Пушкин", написанный в 1937 году. Меня потрясло то, что ее восприятие звучало в унисон моему. Ее Пушкин мне стал братом, близким родным человеком. Я до сих пор помню текст очерка почти наизусть: "С пушкинской дуэли во мне началась сестра... Нас этим выстрелом всех в живот ранили... А о Гончаровой не упоминалось вовсе. Жизнь спустя понимаю такое умолчание матери. Мещанская трагедия обретала величие мифа. Ведь по существу третьего в этой дуэли не было. Было двое - поэт и чернь. Чернь, на этот раз в мундире кавалергарда, убила поэта". А цифра 37 для меня стала магической, определяющей гениальность поэта еще со времен Данте Алигьери. Помните? "Земную жизнь, пройдя до середины, я очутился в сумрачном лесу..." А не отправляется ли поэт, достигнув этого возраста, в странствия по кругам своего поэтического ада? Потом М.И.Цветаева для меня открыла "Евгения Онегина". Для нее пушкинский роман стал роковым. Она жила и любила по-татьянински. Но на дворе стоял 1937 год. Другая эпоха, но также не принимающая поэта и поэтов, как та, что была сто лет назад. Наверное, пышно прошли тогда пушкинские торжества. Были литературные вечера, концерты, спектакли, выставки, издали собрание сочинений, выпустили серию почтовых марок. Много говорили об антицаристской направленности поэзии Пушкина, о его дружбе с декабристами, восставшими против тирании русского самодержавия, но забыли о его свободолюбивой Музе, не принимавшей никакой тирании, никакой диктатуры, даже пролетариата, потому что отмечался тогда юбилей смерти, потому что в стране правили диктатура и смерть. Такие размышления приходят на ум, когда рассматриваешь марки той поры. Первым из писателей, кого Страна Советов изобразила на марках, был М. Горький. Марки вышли в 1932 году, еще при жизни писателя. А дальше? 1935 год. 25-летие со дня смерти Л.Н. Толстого. 1936 год. 100-летие со дня смерти Н.А. Добролюбова. 1937 год. 100-летие со дня смерти А.С. Пушкина. 1939 год. 50-летие со дня смерти писателя-сатирика М.Е. Салтыкова-Щедрина. 1939 год. 50-летие со дня смерти литературного критика Н.Г. Чернышевского. 1940 год. 10-летие со дня смерти советского поэта В.В. Маяковского. Со дня смерти... со дня смерти... со дня смерти... Просто мистика какая-то! Впрочем, ради истины стоит сказать, что было отмечено и три писательских дня рождения: Т.Г.Шевченко, М.Ю.Лермонтова и А.П.Чехова... Но Пушкин оказался среди тех, чью смерть праздновали. Впрочем, об этом тогда вряд ли кто-то задумывался. Просто отмечали круглую дату. Повод, так сказать. Вот с той памятной серии 1937 года из шести марок (три - и три - в Москве работы скульптора   А.М.Опекушина и почтового начался мой Пушкин. Эти марки и почтовый блок, выполненные художником В. Завьяловым, предельно просты и лаконичны, как сама поэзия Пушкина. С какой любовью они сделаны! И понимаешь, что действительно: "Нет, весь я не умру - душа в заветной лире Мой прах переживет и тленья убежит..." Интересная история, которую рассказал В. Карлинский в книге "Марка зовет в путь", произошла с портретом поэта, воспроизведенным на этих марках. В каталоге, изданном в 1955 году,   этот портрет приписан художнику В. Тропинину. Коллекционеры сразу обратили внимание на ошибку. Известный живописный портрет Пушкина, созданный В. Тропининым в 1826 году, решительно не имел ничего общего с рисунком марки. СРАВНИТЕ МАРКУ 1937 ГОДА С МАРКОЙ, ВЫПУЩЕННОЙ В 1947 ГОДУ, ВОСПРОИЗВЕДЕН ПОРТРЕТ ПОЭТА РАБОТЫ В. ТРОПИНИНА. В каталоге 1958 года указан уже другой известный живописец XIX века как автор изображенного на марке пушкинского портрета  - О. Кипренский. Действительно, внешне рисунок марки и "Портрет А.С. Пушкина" работы О. Кипренского (1827 г.) весьма схожи, тот же поворот головы и лира на втором плане... СРАВНИТЕ МАРКУ 1937 ГОДА С ПОЧТОВЫМ БЛОКОМ 1974 ГОДА, ВЫПУЩЕННЫМ К 175-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ А.С. ПУШКИНА, ВЫПОЛНИЛ ХУДОЖНИК Н. ЛИТВИНОВ ПО КАРТИНЕ О. КИПРЕНСКОГО. Можно было бы согласиться с каталогом, если бы не... галстук. На портрете Кипренского галстук повязан свободно, его концы ниспадают на грудь поэта. На марке тот же галстук завязан красивым сложным узлом. Ни в коем случае нельзя было предположить, что художник В. Завьялов, рисовавший марку, мог произвольно изменить детали портрета Кипренского. Чей же портрет бы воспроизведен на марке? В. Карлинскому удалось узнать, что В Санкт-Петербурге, на набережной Мойки, 12, в последней квартире А.С. Пушкина, в одной из комнат висит последний прижизненный портрет Александра Сергеевича, который был рисован, а затем гравирован на стали популярным в то время английским гравером и акварелистом Томасом Райтом. Он долгое время жил и работал в России; за это время исполнил множество гравированных на стали портретов русских писателей, государственных деятелей и других лиц. Почти два года Райт работал над портретом Пушкина. Несмотря на некоторое сходство с работой Кипренского (Райт выбрал для своего портрета тот же поворот головы поэта), гравюра Райта - оригинальное произведение. По мнению современников, гравюра получилась весьма удачной, в райтовском портрете они отмечали "полнейшее сходство". Гравюру Райта хорошо знал И.Е. Репин, сказавший однажды о ней: "Обратите внимание... что в наружности Пушкина отметил англичанин! Голова общественного человека, лоб мыслителя. Виден государственный ум..." ("А.С. Пушкин в изобразительном искусстве", Л., 1937. С. 133 - 134.) Именно этот последний прижизненный портрет великого русского поэта и был изображён на памятной почтовой марке, посвящённой 100-летию со дня его смерти. Но на этом история первой пушкинской серии 1937 года не заканчивается. В № 6 журнала "Филателия СССР" за 1974 год была опубликована статья А. Гдалина, в которой рассказано о создании этой серии. Все началось в конце 1935 года. Тогда советское правительство образовало Всесоюзный пушкинский комитет, на который было возложено руководство проведением памятной годовщины - столетия со дня смерти поэта. Комитет возглавлял М. Горький. Было решено в честь этой даты, выпустить серию почтовых марок. Работа по созданию оригиналов для будущей серии поручили художнику В. Завьялову. Василий Васильевич Завьялов задумал создать серию как последовательный изобразительный рассказ о жизни великого поэта, тесно связанного с русским освободительным движением. Работа над серией началась с изучения огромного материала о жизни и творчестве поэта. Художник наметил сюжеты будущих марок, отражающих основные этапы жизни и творчества Пушкина, и выполнил для серии шесть оригиналов. стал портрет поэта в юности по гравюре Егора Гейтмана. Этот портрет - одно из первых прижизненных изображений Пушкина - символизирует начало литературной деятельности, потому что является первым опубликованным в печати изображением поэта (1822 год). Н.И. Гнедич, издатель "Кавказского пленника", пояснил: "Издатели присовокупляют портрет автора в молодости, с него рисованный. Они думают, что приятно сохранить юные черты поэта, которого первые произведения ознаменованы даром необыкновенным". Ссыльный поэт увидел свою книжку почти через месяц после ее выхода. Он писал Н.И. Гнедичу: "Александр Пушкин мастерски литографирован, но не знаю, похож ли..." Наиболее достоверная версия утверждает, что Пушкина с натуры рисовал учитель рисования и гувернер Царскосельского лицея С.Г. Чириков, а подправлял портрет перед гравировкой для издания К.П. Брюллов, учившийся вместе с Е. Гейтманом в Академии художеств. В основу сюжета В. Завьялов положил рисунок художника Д. Кардовского "Пушкин среди декабристов в Каменке", выполненный в 1934 году. 6 мая 1820 года Пушкин выехал из Петербурга. Впереди поэта ждали четыре года южной ссылки. Вскоре поэт прибыл в Екатеринослав для службы в канцелярии генерала Инзова. В сентябре 1820 года Пушкин приехал в Кишинев, куда переехала канцелярия Инзова. В воспоминаниях о Пушкине сохранилось немало свидетельств о том периоде его жизни. "Пушкин не изменился на юге: был по-прежнему умен, ветрен, насмешлив, и беспрестанно впадал в проступки, как ребенок, - писал в № 8 журнала "Русская Старина" за 1874 М.М. Попов. - Старик Инзов любил его, но жаловался, что ему с этим шалуном столько хлопот, сколько забот по службе". Из Кишинева Пушкин выезжал в Каменку, где встречались будущие декабристы. В письме Н.И.Гедичу от 4 декабря 1820 года он писал: "Теперь нахожусь в Киевской губернии, в деревне Давыдовых, милых и умных отшельников, братьев генерала Раевского. Время мое протекает между аристократическими обедами и демократичекими спорами. Общество наше, теперь рассеянное, было недавно - разнообразная и веселая смесь умов оригинальных, людей известных в нашей России, любопытных для незнакомого наблюдателя. Женщин мало, много шампанского, много острых слов, много книг, немного стихов. Вы поверите