Электронная библиотека Александра Белоусенко

Источник: "Распятые", автор-составитель Захар Дичаров. Книгоиздательство "Всемирное слово", Санкт-Петербург, 1994. Библиотека Александра Белоусенко - belousenkolib.narod.ru, 13 января 2003.       Ложатся на стол письма из Омска и Рязани, из Красноводска и Таллинна, из Ижевска... Не было в стране города и селения, откуда бы хищная и кровавая рука сталинских подручных не выхватывала людей, не бросала в тюрьмы, не ссылала. Не расстреливала.       И вот теперь, почти шестьдесят лет спустя, имена их - забытые, попранные историей, - становятся самой историей.       В стихотворении «Бывшему другу» из цикла «В годы изгнания» читаем строки, написанные в 1939 году: Помнишь письмо? Не сумел смолчать я, Помнишь? - Тогда не кори - Из-за семи замков и печатей Я заговорил...       Они не увидели тогда света, не были прочитаны вслух для всех.       Лишь ныне, через полвека, сняты с них «семь замков и печатей»...       Антоний Касимов (Константин Деркаченко) родился в 1903 году в Кронштадте в семье военного моряка. Страстная любовь к России, к ее горестям и радостям были в традиции семьи. Иван Деркаченко-старший, офицер Российского флота, был участником Цусимского сражения. Его сын, пятнадцатилетним подростком, познал, что такое труд. Много профессий пришлось ему сменить за семьдесят семь лет жизни. Стоял у слесарного верстака, а потом случалось по-разному: уже в годы полной зрелости получил диплом инженера, а еще позже взял в руки винтовку.       Литература повела его за собой рано. Писать начал с шестнадцати лет, в 1922 году его первое стихотворение появилось на страницах петроградской «Красной газеты». В 1924 году вступил в комсомол и тогда же стал одним из инициаторов первого в Советском Союзе рабочего литературного журнала «Резец», председателем литературной группы при его редакции. Творчество его мужало. Тревогой улица полна, Взволнован улей пролетарский: «Вставай, рабочая страна, - Убит товарищ Володарский!» Упал боец... Мильоны рук, Видавших кровь, восстаний пламя, Кольцом сомкнулися вокруг, Схватили дрогнувшее знамя. (Володарскому, 1924)       Он вошел в число членов ЛАПП - Ленинградской ассоциации пролетарских писателей, был избран секретарем знаменитой «Кузницы». В творческих кругах того времени, на страницах печати имя, под которым он печатался, - Антоний Касимов - было хорошо известно.       Но 1935 год принес в его судьбу недобрые перемены.       Уже где-то в глубине, на подступах к более позднему, 37-му, рождался вал репрессий и террора. Началась «чистка» Ленинграда от «нежелательного элемента», от бывших российских дворян, от интеллигенции, имевшей несчастье быть потомками тех, кто служил в царской армии. «С 1930 года отец был лишен возможности публиковаться на страницах печати, - рассказывает сын поэта, - а в 1935 году, как и многие ленинградские интеллигенты, без суда и следствия, без объяснения причин, вместе с семьей выслан из Ленинграда в Казахстан».       Местом их обитания стал небольшой город Челкар Актюбинской области. Нелегкая пора наступила для того, кто еще недавно жил одним дыханием с новой поэзией, с волнениями и тревогами большой литературы, переживавшей время становления, - только что завершился 1-й съезд советских писателей. Куда и к кому обратиться за помощью?       «Среди неопубликованных стихов отца есть одно - "Бывшему другу", оно адресовано поэту Александру Прокофьеву. Отец помогал ему в начале творческого пути, сотрудничал с ним в рамках «Ленинградской кузницы». Однако, когда в Ленинграде началась волна репрессий, захватившая и моего отца, многие из друзей сразу отшатнулись от него, побоялись встать на защиту его доброго имени. Близкий друг - Александр Прокофьев оказался в том числе.       При последней встрече с отцом он побоялся протянуть ему для приветствия руку. Имя поэта А. Касимова навсегда исчезло со страниц печати.       Судьбу Антония Касимова нельзя, пожалуй, сравнивать с судьбой тех, кого безвинная кара постигла в расцвете сил и дарования; тех, кто погиб в лефортовских казематах или в вечной мерзлоте Колымы, но и она по-своему была сложной.       Началась война, и он сразу же в 1941 году вступил в Актюбинске добровольцем в полк народного ополчения. Сам обучаясь военному делу, в то же время обучал других, готовил бойцов для фронта. Командир отделения... командир роты... В самый тяжелый период войны, в январе 1943 года, он уже на переднем крае, в рядах действующей армии, в войсках 3-го Украинского фронта.       Окончилась война, Константин Деркаченко-Касимов возвратился туда, где жила семья. Наново надо было устраивать жизнь. Творческая работа не прекращалась, но лишь спустя 22 года после репрессий, в 1957 году, пришла реабилитация. «Фактически же в течение этого периода (за небольшими исключениями), по негласному указанию работников НКВД, он был лишен возможности публиковать свои призведения, даже несмотря на то, что в 1947 году был принят в члены Союза писателей СССР» (из письма сына, Виктора Деркаченко).       Впереди еще были долгие годы жизни. Своему призванию поэт не изменил - работал журналистом, вел общественную работу выборного секретаря Межобластного отделения Союза писателей Казахстана по Актюбинской области, много сил отдавал воспитанию поэтической молодежи. И со стихами не расставался. В одном из них он писал: Может быть, в нем грусти слишком много? Видно, возраст этому виной: Позади - нелегкая дорога, Впереди - не надо мне иной! Буду сердце жечь костром свершений, Так честнее, чем лучинкой тлеть. А погаснет - не согну колени, Я сумею стоя умереть!       Чаще всего он публиковал свои стихи на страницах областной печати. Фортуна к нему стала снисходительней, с 1960 по 1979 год казахское издательство «Жазушы» выпустило пять сборников стихов и поэм Константина Деркаченко: «Говорит сердце» (1960), «А это сохрани...» (1964), «Венок из полыни» (1968), «Самое дорогое» (1974), «От всей души» (1979). Казалось бы, немало. Но для широкого круга читателей России большая часть стихов поэта оставалась неизвестной. Под различными предлогами издательства препятствовали широкой публикации его стихов, урезали объем сборников до уровня начинающих поэтов, вносили поправки и корректуры без согласования с автором... Многое так и не дошло до читателя. Союз писателей Казахстана остался безразличен и к судьбе архива К. Деркаченко.       В стихотворении «Протест» (из цикла «Юным современникам») он, задолго до нынешних времен, призывал: Не хочу быть «старейшим», «Именитым» - тем более, А хочу быть добрейшим К человеческой боли. Не хочу фимиамить По шпаргалкам с трибуны,- Фимиам - не фундамент Для постройки Коммуны. Не хочу, чтобы фразы Пустозвоном глушили, Пусть и сердце, и разум Никогда не фальшивят. Чтобы сердце велело, А разум излечивал И ранения тела, И сердца человечьи. Чтобы думалось молодо, Чтобы чище любилось, Чтоб любовь выше золота, Больше жизни ценилась. Чтоб никто непомерного Не желал и не требовал, Чтобы не было «первого» И «последнего» не было. Пусть несут мне друзья Не подарки, а души, Чтобы каждому я Был хоть в чем-нибудь нужен. Чтоб горело во мне, Приглашая погреться, При седой голове Комсомольское сердце. (1967) Не ставлю в завещаньи даты - Ни года, месяца, ни дня. Но, говорил Расул Гамзатов, Что где-то в косяке крылатом, Есть промежуток для меня. Я эти строки остро помню, И, подытожив жизнь свою, Я в срок положенный заполню Свой промежуток в том строю.       Этот «положенный срок» наступил 5 апреля 1980 года.       Захар Дичаров