Газета Республика Татарстан | Статьи | ¹9 (26386) | Поэт в солдатской

Фатых Карим и Муса Джалиль... В истории татарской литературы XX века их имена стоят рядом. Это не только равновеликие таланты. Немало общего и в трагической судьбе двух поэтов-воинов. Но если в жизни Джалиля тщательно изучен едва ли не каждый день и час, то в судьбе Фатыха Карима до недавнего времени оставалось "белое пятно" протяженностью в четыре года. 29 марта 1937 года в газете "Кызыл Татарстан" была опубликована статья Лябиба Гильми, в которой Фатых Карим назван "чуждым элементом", проповедующим в своих произведениях "антисоветские настроения". И прежде всего ему вменялась в вину связь с арестованным к тому времени и обвиненным в троцкизме русским поэтом Павлом Васильевым. Действительно, однажды, приехав в Москву, Фатых Карим встретился со своим любимым поэтом и высказал свое восхищение его стихами. Они целый вечер просидели в ресторане Дома литераторов и взахлеб говорили о поэзии. Вот и вся "связь"! Однако именно с этой статьи, этого первого "камня" все и началось. Фатыха Карима исключили из комсомола, как "двурушника", сняли с работы (в то время он заведовал молодежной редакцией Таткнигоиздата) и спустя несколько месяцев арестовали. Сам Фатых Карим так рассказывал о подоплеке этой "разоблачительной" статьи. В свое время Лябиб Гильми, будучи вторым секретарем обкома комсомола, принес в издательство свой новый роман "Настоящая любовь", а Карим вернул его автору, как явно сырое, недоработанное произведение. Гильми затаил обиду и со временем нашел способ свести счеты. Вскоре после той статьи Лябиб Гильми был назначен председателем Союза писателей ТАССР. Но продержался на этой должности всего несколько месяцев, поскольку его самого обвинили, назвали "врагом народа", арестовали и расстреляли в подвале здания на Черном озере. Мне довелось познакомиться с хранящимся в архиве делом № 2-5956 по обвинению Каримова Фатыха Валеевича в том, что он "является членом контрреволюционной право-троцкистской националистической организации" (статьи Уголовного кодекса РСФСР 58-2, 58-10, 58-11). Оттуда явствует, что Карима арестовали 3 января 1938 года и свой 29-й день рождения (9 января) он встретил в камере-одиночке. К этому времени за плечами молодого писателя было уже восемь книг: шесть сборников стихов и поэм и две книги прозы. Впрочем, критики уже не числили Фатыха Карима в молодых, а называли его вполне зрелым, сложившимся поэтом со своим почерком и ярким самобытным талантом. По делу о "право-троцкистской организации", якобы повинной в подготовке покушений на жизнь Кирова, Горького и других видных деятелей советского государства, арестовали также писателей Кави Наджми, Газиза Иделле, Сафу Гильфана и других. Оставалось только добиться от них "чистосердечного" признания в терроризме. А для этого у НКВД были вполне надежные и опробованные на тысячах узников методы. Один из них - пытка бессонницей. Заключенного ставили на "конвейер". Несколько следователей, сменяя друг друга, допрашивали обвиняемого беспрерывно, не давая уснуть ни на минуту. И так - в течение нескольких недель. Если и это не помогало, существовали холодный (по пояс в ледяной воде) и горячий (в невыносимой духоте) карцеры. Применяли и примитивные побои. Через все эти муки прошел и Фатых Карим. Но ни один признательный протокол, заранее подготовленный следователем, он так и не подписал. В это время главу НКВД Николая Ежова сняли с должности и вскоре расстреляли. Пришедший ему на смену Лаврентий Берия поначалу несколько ослабил тиски репрессий. Начался, по выражению Александра Солженицына, временный откат. Ряд дел передали от внесудебных "троек" в обычные суды. В результате кое-кого из выживших и не подписавших признательные показания оправдали, а другим несколько смягчили приговоры. Этот "откат" коснулся и Ф.Карима. Вместо неизбежного расстрела он получил по тем временам минимум - 10 лет лагерей и 5 лет "по рогам", то есть поражения в правах. После приговора Фатыху Кариму разрешили переписку с родными. В письме от 26 июня 1940 года он пишет жене Кадрие: "Сегодня меня отправят по этапу. Теперь я буду проходить срок в другой тюрьме. С дороги, по возможности, напишу, за меня не беспокойся. Товарищи у меня хорошие, нас очень много..." Через месяц от него пришло второе письмо: "Мы сейчас в г. Молотовск на берегу Белого моря (Архангельская область), работаем на большой стройке нового города. Сначала пришлось пережить некоторые трудности - сказывался новый климат - не мог ничего есть. Сейчас помаленьку поправляюсь..." Под письмом дата - 15 июля 1940 года. Поскольку письма заключенных подвергались строгой цензуре, Фатых Карим выражается осторожно, намеками. Что же это за "некоторые трудности"? О них автор письма рассказал Хасану Туфану, с которым они встретились в лагере (а он в свое время - мне). По словам Ф.Карима, в лагерях на берегу Белого моря скопилось много тысяч заключенных. Спали под открытым небом, еды на всех не хватало. Да и конвойные не могли уследить за всеми, участились побеги. И вот однажды более тысячи заключенных погрузили в большую старую баржу. Набитые, как сельди в бочку, люди стояли в трюмах по колено в воде. Буксир вывез баржу в открытое море. Затем конвоиры облили ее какой-то горючей смесью, подожгли, а сами перебрались на буксир и поплыли к берегу. В трюме поднялся страшный гвалт - крики, ругань. Заключенные с помощью досок и бревен разломали борта баржи изнутри и попрыгали в воду. Вместе с другими в ледяное море прыгнул и Фатых Карим. Ему повезло - он держался за обломок доски. Поплыл к берегу. Люди, схваченные холодом, тонули один за другим. До берега дотянули только двое, и одним из них был Фатых Карим. Тут их, вконец обессилевших, окоченевших, подобрали конвойные и доставили обратно в лагерь. Об этих "некоторых трудностях" Ф.Карим после освобождения рассказывал и членам своей семьи. "Дело прекратить как недоказанное..." После того как Ф.Карим немного оклемался, его снова отправили по этапу. Один из последних лагерных адресов поэта: Коми АССР, пос. Кожва Усть-Усинского района, Печлагстрой НКВД СССР, 3-е отделение, колонна 40. Здесь вместе с другими заключенными писатель работал на лесоповале. Люди гибли как мухи, от голода, холода и болезней. Но Фатых Карим как-то держался, хотя и понимал, что долго не протянет. А в Казани между тем события развивались своим чередом. После того как дело о "право-троцкистской организации" развалилось как карточный домик большинство из тех, кто проходил по нему, полностью оправдали и освободили. А ведь Ф.Карима обвиняли именно в причастности к этой надуманной "террористической" организации! Узнав о решении суда, он подал просьбу о пересмотре дела. Его жена наняла хорошего адвоката, который ходатайствовал об отмене несправедливого приговора. Но, пожалуй, решающую роль в освобождении Ф.Карима сыграл писатель Кави Наджми, который буквально засыпал прокуратуру и Верховный суд заявлениями о том, что в свое время под давлением "ненормальных методов" следствия дал ложные показания на Фатыха Карима. И вот наконец 1 декабря 1941 года НКВД ТАССР вынесло постановление: "Следственное дело в отношении Каримова Ф.В. прекратить за отсутствием улик как недоказанное (реабилитировать)". Однако Фатых Карим недолго побыл с любимой женой и двумя маленькими дочурками. В декабре того же 1941 года его призвали в армию и отправили на фронт. Поэт прошел боевой путь от Подмосковья до Восточной Пруссии. Причем не корреспондентом, а рядовым пехотинцем, затем - командиром взвода. И вот в этих невероятно трудных условиях поэзия Фатыха Карима совершила новый поразительный взлет. Поэт записывал стихи по ночам, урывая время от сна и отдыха. В 1943 году в Казани вышел его сборник "Любовь и ненависть", который стал значительным событием в литературной и общественной жизни республики. Вклад Фатыха Карима в татарскую литературу военных лет неоценим. За период с декабря 1941-го по февраль 1945-го им написаны 120 стихотворений, пять поэм, две повести и пьеса. Он дважды был тяжело ранен, лечился в госпиталях и снова вставал в строй. За боевые заслуги писатель был награжден орденами Красной Звезды и Отечественной войны I степени, медалями. Последний бой Фатых Карим принял под Кенигсбергом. Судя по донесениям командования, его взводу поручили взять высоту, выбить оттуда фашистов и закрепиться. "Эта высота имела важное стратегическое значение для всего хода военных действий, - говорится в донесении. - Младший лейтенант Ф.Каримов, хорошо усвоив поставленную перед ним задачу, поднял свой взвод в атаку против превосходящих сил противника. Взвод под его руководством сломил яростное сопротивление противника и выбил его с занимаемых позиций. Фашистские бандиты пять раз поднимались в контратаку, пытались выбить наши войска с этой высоты, но с большими потерями вынуждены были откатиться обратно. В ходе этого боя, продолжавшегося 18-19 февраля 1945 года, фашисты потеряли убитыми 45 солдат и офицеров. Еще 120 фашистов взяты в плен". Очевидцы рассказывают, что Фатых Карим всегда в числе первых поднимался в атаку. На этот раз его задела вражеская пуля и он упал. Но в горячке боя поднялся и побежал вперед. Разорвавшаяся неподалеку мина снова сбила его с ног. Но командир взвода, сильно хромая, и теперь не оставил своих солдат. Еще один разрыв вражеского снаряда. После этого Фатых Карим уже не поднялся с земли: рана оказалась смертельной... Со всеми воинскими почестями его похоронили 19 февраля 1945 года близ города Багратионовск Калининградской области. А родным доставили фронтовую шинель Ф.Карима, всю изрешеченную осколками вражеских снарядов. Те же осколки пробили и тетрадку со стихами поэта в кармане шинели. Сейчас эти бесценные реликвии хранятся в Национальном музее РТ.