Религиозные откровения поэта - Пушкин А. С. - Знакомые страницы

В творчестве, мировоззрении и личности А. С. Пушкина тесно переплелись классическая античная образованность, европейская ученость, русская народность и христианская православная духовность. В совокупности они дали эффект необычного, уникального культурного явления, которое Ф.М.Достоевский кратко и точно охарактеризовал как всечеловечность. Всечеловечность Пушкина заключается не в том, что его творчество принадлежит всему человечеству, но в том, что он обладал гениальной способностью постигать и художественно изображать души других народов, внутренний мир всякого человека: от простолюдина до царя, от преступника-самозванца – до духовного пастыря и пророка. Всечеловечность Пушкина есть следствие не только его поэтического гения, но и духовной чуткости. О последнем свидетельствует, в частности, то обстоятельство, что Пушкин сумел преодолеть в себе дурные наклонности, переданные ему генетически от родителей; смог противостоять сомнительным нравам, господствовавшим тогда в его ближайшем окружении, будь то Царскосельский лицей, писательская среда или высший петербургский свет; нашел в себе силы увидеть соблазны вольнодумства, масонства и других духовно опасных явлений, ставших широко распространенными среди людей его круга. Пушкин сумел сохранить нравственные идеалы и приверженность традиционным духовным ценностям православия. В этом факте нельзя не усмотреть проявления Божьего промысла. Несмотря на избранничество, которое Пушкин чувствовал и со временем стал глубоко осознавать («небом избранный певец», «небесного земной свидетель»), духовная жизнь поэта была не простой, и далеко не все было в ней безупречно. Случались в его жизни нравственные падения, а в творчестве – откровенно кощунственные произведения (типа «Гаврилиады»). Однако одной из отличительных черт русского гения являлась его способность к раскаянию: он искренне и глубоко скорбел о своих грехах и произведениях, написанных в состоянии меланхолии, легкомысленного озорства или озлобленности. Конечно, не все творчество поэта следует рассматривать как плод положительной духовной жизни. Однако у А.С.Пушкина есть ряд произведений, которые было бы большой ошибкой воспринимать вне духовного и религиозного контекста. Сюда необходимо отнести такие его сочинения, как «Борис Годунов», «Маленькие трагедии», повесть «Капитанская дочка», стихотворения «Безверие», «В начале жизни школу помню я...», «Возрождение» и другие. Обратим внимание на стихотворение «Пророк». В отечественном литературоведении были толкования этого поэтического шедевра и как метафоры гражданской и нравственной миссии поэта вообще, и как символа пророческого призвания самого А. С. Пушкина или его поэзии. Но нельзя не заметить, что это стихотворение великого поэта посвящено теме религиозного пророчества и в нем художественно достоверно изображена судьба пророка, т.е. земного человека, призванного ко пророческому служению. Известно, что поэт написал своего «Пророка» после одного из посещений Святогорского монастыря. В воспоминаниях А. О. Смирновой приводится эпизод, записанный со слов самого поэта, о том, как Пушкин, оказавшись в монашеской келье, увидел на столе Библию, открытую на Книге пророка Исайи. «Я прочел отрывок, который перефразировал в «Пророке». Он меня внезапно поразил, он меня преследовал несколько дней, и раз ночью я встал и написал стихотворение». В тексте «Пророка» широко используется церковно-славянская лексика, т.е. язык, на котором ведется православное богослужение и читаются молитвы, а описываемые события располагаются не в хронологическом порядке, т.е. во времени, но на стыке между временем и вечностью, между земным и небесным бытием. Пушкин не только имел развитое религиозное чувство, глубокие духовные переживания и органично жил в православной стихии, но и был человеком религиозно просвещенным. По его собственным признаниям, он прочитал Библию «от доски до доски», считал Евангелие «книгой, в которой все есть». Знаком он был с житиями и поучениями святых отцов Церкви. Каждая строчка стихотворения совершенно естественно наполняется многообразным религиозным содержанием, вызывает целый ряд религиозных ассоциаций. Пророчество сопрягается в этом стихотворении с глубокой сущностной трансформацией человека, его преображением и пресуществлением. Пушкинский пророк претерпел радикальные изменения, получив взамен человеческого языка и сердца «жало мудрыя змеи» и «угль, пылающий огнем». Человек, переживший Божественное откровение, умирает для этого мира («как труп в пустыне я лежал») и все свои упования связывает с Царством Небесным, постигает смысл жизни как служение Богу. Телесно-душевный человек становится духовным существом («сеется тело душевное, восстает тело духовное» (1 Кор. 15, 44). Пушкина, однако, не следует приравнивать к богодухновенным писателям-подвижникам; он только лишь пересказывает известный сюжет Священной Истории. Поэтическое вдохновение, великолепным плодом которого стало это знаменитое стихотворение, сродни религиозному откровению, но все же не тождественно ему. И после написания своего шедевра он остался привязан земному бытию, его не оставили греховные помыслы. Вспомним, в частности, известное стихотворение поэта, написанное в 1828 году: Пушкин высоко оценил снисходительность и необычную форму пастырского наставления и с покаянным христианским чувством написал замечательное стихотворение «Стансы». По статье Владимира Сабирова в «Роман-газете», № 5, 1999 г.